§ 1. Маркс и Коммуна

Имя Карла Маркса теснейшим образом связано с Парижской коммуной. Маркс активно помогал словом и делом борцам Коммуны «...как участник массовой борьбы, которую он переживал со всем свойственным ему пылом и страстью. сидя в изгнании в Лондоне...» ¹

Маркс был и теоретиком Коммуны и практическим участников борьбы французского пролетариата. Он разъяснял и обосновывал пути пролетарской диктатуры, указывал тактические лозунги парижским рабочим в разные моменты развертывающихся событий и помогал коммунарам практическими советами.

Маркс всегда особенно тщательно изучал историю Франции, так как здесь борьба пролетариата против буржуазии всегда приобретала особенно острую форму. Энгельс писал, что именно поэтому «...Маркс с особенной любовью не только изучал прошлую историю Франции, но и следил за ее текущей историей во всех деталях, собирая материал для использования его в будущем. События поэтому никогда не заставали его врасплох» ².

Когда началась франко-прусская война, Маркс в манифесте Генерального совета (23 июля 1870 г.) дал ясную картину положения, указав, что война начата не французским народом, а империей, и что Бисмарк так же виноват в начавшейся войне, как и Наполеон III. Он призывал всех рабочих братски протянуть друг другу руки. Он предуказывал, что война неизбежно приведет к краху империи Луи Бонапарта.

Уже 8 августа 1870 г. в письме к Энгельсу Маркс предвидел близость революции во Франции. Его озабочивала мысль, «будет ли она располагать средствами и вождями, чтобы оказать серьезное сопротивление пруссакам?» ³

¹ В. И. Ленин, Соч., т. 12, стр. 88.

² К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. I, стр. 190.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXIV, стр. 374.

Когда быстрые успехи прусских армий привели к критическому положению во Франции, а правительство Пруссии стало настойчиво выдвигать требования аннексии Эльзаса и Лотарингии, Маркс начал энергичную борьбу против этого требования. 1 сентября 1870 г. в письме комитету Германской социал-демократической рабочей партии в Брауншвейге он писал, что захват Эльзаса и Лотарингии вовсе не оградит Германию от войны с Францией. «Наоборот, это — вернейший способ превратить эту войну в европейскую институцию. Это — действительно наилучшее средство увековечить в обновленной Германии военный деспотизм как необходимое условие господства над западной Польшей — Эльзасом и Лотарингией. Это — безошибочный способ превратить будущий мир в простое перемирие до тех пор, пока Франция не окрепнет настолько, чтобы потребовать отнятую у нее территорию обратно. Это — безошибочное средство разорить Германию и Францию путем взаимного самоистребления» ¹.

И через несколько дней после краха империи в манифесте 9 сентября Маркс разоблачал завоевательные планы прусского правительства и призывал рабочих к поддержке и укреплению Французской республики.

Так изо дня в день Маркс давал анализ меняющемуся положению и формулировал перед французскими и немецкими пролетариями очередные тактические задачи.

Резко критикуя состав Правительства национальной обороны, Маркс одновременно энергично добивался признания французской республики как средства для дальнейшего обеспечения борьбы пролетариата. Маркс писал Энгельсу: «Я привел здесь все в движение, чтобы рабочие (в понедельник открывается ряд митингов) принудили свое правительство признать французскую республику» ².

Через два дня (12 сентября) в письме к профессору Бизли Маркс писал о важности признания Англией Французской республики: «...это сейчас самое важное для Франции. Это — единственное, что вы можете в настоящее время для нее сделать» ³.

Но борясь за признание республики, Маркс в то же время опасался необдуманных действий руководителей рабочего движения Парижа вроде попыток немедленного восстания. Мы указывали подробно в одной из предыдущих глав (глава II), какие указания и предложения делал Маркс по адресу парижских рабочих. Главное, чего он добивался, — это организационного сплочения рабочего класса Франции ради дальнейшей борьбы за социализм.

Трудность положения Маркса осложнялась тем, что в Париже он имел мало сторонников, целиком разделявших его взгляды. Ему приходилось действовать через прудонистов и бланкистов, исподволь выправляя их позиции, критикуя их мнения, завоевывая их на свою сторону.

Революционная борьба рабочих Парижа во время осады вызывала восхищение Маркса. Он говорил, что восстание 31 октября, будь оно успешным, могло бы коренным образом изменить характер войны и поднять «...знамя социальной революции XIX века...» ⁴

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 68.

² К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXIV, стр. 398.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 73.

⁴ «Архив Маркса и Энгельса», т. III (VIII), стр. 315.

Особо отмечал Маркс значение создания в Париже национальной гвардии. 13 декабря 1870 г. он писал Кугельману: «...как бы ни окончилась война, она научила французский пролетариат владеть оружием, а это является лучшей гарантией будущего» ¹.

В период между капитуляцией Парижа и революцией 18 марта Маркс продолжал шаг за шагом оценивать положение во Франции и систематически снабжать своих сторонников директивами и указаниями.

Маркс предупреждал парижских рабочих о преждевременности восстания, но когда оно разразилось, он восторженно приветствовал его и всячески помогал ему:

«Маркс умел предостерегать вожаков от преждевременного восстания,— писал Ленин.— Но к пролетариату, штурмующему небо, он относился как практический советчик, как участник борьбы масс, поднимающих все движение на высшую ступень, несмотря на ложные теории и ошибки Бланки и Прудона» ²

Не скрывая ошибок Коммуны, Маркс разъяснял пути, какими должен идти пролетариат в борьбе за социализм. Ленин отмечал, что Маркс не пренебрегал ни одной стороной революционной борьбы, тщательно обсуждал технические вопросы восстания, в частности отказ от немедленного наступления на Версаль и отказ Центрального комитета национальной гвардии (руководителя военной борьбы) от своих полномочий в пользу Коммуны.

Маркс резко критиковал и другие ошибки Коммуны.

В то же время он давал указания работникам Коммуны в области социально-экономических мероприятий (Франкель Серрайе обращались к Марксу по этим вопросам). Маркс давал военно-технические указания защитникам Коммуны, в частности предупреждал их о необходимости постройки укреплений с севера Парижа, откуда грозило нападение версальцев. Маркс хлопотал о продаже на Лондонской бирже некоторых ценных бумаг, которые думала реализовать Коммуна. Он сообщил коммунарам подробности тайного сговора между Бисмарком и Фавром во Франкфурте ³. Он требовал от коммунаров немедленной присылки в Лондон всех бумаг, компрометирующих Тьера и других членов правительства, что могло бы обуздать врагов Коммуны. Маркс настойчиво разоблачал этих врагов рабочего класса и одновременно предостерегал Коммуну от сомнительных друзей вроде Пиа, Везинье, Клюзере, Груссе и др.

Маркс развернул исключительную активность в деле пропаганды дела и идей Парижской коммуны. В письме к Франкелю от 26 апреля 1871 г. Маркс писал: «Путем переписки различных секретарей с секциями континента и Соединенных Штатов рабочим всюду был разъяснен истинный характер этой великой революции Парижа» ⁴. В другом письме — Франкелю и Варлену — Маркс заявлял 13 мая: «Я написал по вашему делу несколько сот писем во все концы света, где существуют наши секции. Впрочем, рабочий класс был за Коммуну с самого ее возникновения» ⁵.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 81.

² В. И. Ленин, Соч., т. 12, стр. 89.

³ См. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 120—121.

⁴ Там же, стр. 112.

⁵ Там же, стр. 118.

Маркс широко использовал не только печать секций Интернационала, но в известной мере и буржуазную печать и лично известных ему радикальных публицистов. В том же письме Маркс отмечал, что даже в буржуазных газетах ему «время от времени ...удается помещать... сочувственные (Коммуне — П. К.) заметки»¹.

Доброжелательные к Коммуне статьи профессора Бизли, Ф. Гаррисона и др., несомненно, составлялись под влиянием Маркса. Например, целый ряд мыслей Маркса вошел в статьи профессора Бизли (о роли рабочего класса, об ошибке Коммуны, отказавшейся наступать на Версаль, и т. д.).

Многие социалисты готовы были по слову Маркса приехать в Париж для участия в борьбе за Коммуну. Например, Н. Утин запрашивал Маркса (17 апреля), «действительно ли наступил сейчас этот момент», когда надо «подкрепить свою пропаганду действием и жизнью», и ехать в Париж. Он писал, что, если Маркс скажет «да», он тотчас же поедет ².

Не ограничиваясь письмами и статьями, Маркс регулярно посылал в Париж своих людей для связи, для передачи устных указаний, для получения непосредственной информации и т. д. (такими агентами были Серрайе, Дмитриева-Тумановская, один немецкий купец, который систематически разъезжал по делам между Париже и Лондоном, и др.).

Сейчас же после падения Коммуны Маркс опубликовал непревзойденную книгу, блестяще оценивающую только что закончившиеся революционные события и давшую гениальный прогноз будущей пролетарской борьбы за социалистическую революцию. Основные оценки и выводы Маркса, сделанные в этой работе («Гражданская война во Франции»), использованы во ногих случаях в настоящей книге. Надо добавить, что Маркс прозорливо осветил целый ряд особенностей первой пролетарской диктатуры, которые не были ясны и самим участникам Коммуны. Энгельс писал (в письме к Бернштейну от 1 января 1884 г.): «То, что в «Гражданской войне» бессознательные тенденции Коммуны поставлены ей в заслугу как более или менее сознательные планы оправдывалось и даже было необходимо при тогдашних обстоятельствах» ³.

Книга Маркса дала блестящий образец исторического и политического исследования, положившего начало научному изучению истории Парижской коммуны и анализу путей социалистической революции. Но Маркс продолжал и дальше работать над изучением опыта Парижской коммуны и, видимо, собирал материал для новой работы. Несколько раз в письмах и статьях он возвращался к вопросам, связанным с Парижской коммуной.

Когда появилась первая ценная историческая работа о Коммуне - Лиссагаре, Маркс принял самое активное участие в издании и переводе этой книги на разные языки. Он давал самые подробные разъяснения о переводе тех или иных фраз, терминов и т. д. ⁴

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 118.

² «Письма деятелей I Интернационала», стр. 36—37.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVII. стр. 339.

⁴ См. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, письма № 316, 317, 352, 357.

После поражения Коммуны Маркс и Генеральный совет настойчиво добивались того, чтобы помочь коммунарам укрыться от полицейских сетей за границу. Маркс доставал паспорта для коммунаров, добывал явки и квартиры, посылал деньги, привлекал к этому делу секции Интернационала других стран и т. д. В письме к Больте от 25 августа 1871 г. Маркс отмечал, что в Лондоне собралось 80 — 90 эмигрантов-коммунаров. «Генеральный совет до сих пор делал все, чтобы спасти их от гибели, но наши денежные ресурсы за последние две недели настолько иссякли... что положение последних (т. е. коммунаров.— П. К.) становится поистине ужасным» ¹.

Маркс действительно был подлинным и активным участником Парижской коммуны, вдохновителем великой пролетарской борьбы, ее гениальным историком и непревзойденным теоретиком.

Энгельс, почти из года в год писавший статьи, письма и обращения, связанные с Парижской коммуной, неустанно отмечал величайшую роль Маркса в великой борьбе парижского пролетариата в 1871 г.

Имя Карла Маркса неотделимо от имени Парижской коммуны.

§ 2. Причины поражения Парижской коммуны

Упорная героическая борьба парижских рабочих окончилась тяжким поражением. Первая диктатура пролетариата в истории человечества просуществовала только 72 дня.

Сталин так характеризовал роль Парижскои коммуны на Первом Всесоюзном совещании стахановцев: «Из всех рабочих революций мы знаем только одну, которая кое-как добилась власти. Это — Парижская коммуна. Но она существовала не долго. Она, правда, попыталась разбить оковы капитализма, но она не успела их разбить и тем более не успела показать народу благие материальные результаты рево-люции» ².

Почему погибла Парижская коммуна? Ленин дает такое основное объяснение: «Для победоносной социальной революции нужна наличность, по крайней мере, двух условий: высокое развитие производительных сил и подготовленность пролетариата. Но в 1871 г. оба эти условия отсутствовали. Французский капитализм был еще мало развит, и Франция была тогда по преимуществу страной мелкой буржуазии (ремесленников, крестьян, лавочников и пр.). С другой стороны, не было налицо рабочей партии, не было подготовки и долгой выучки рабочего класса, который в массе даже не совсем ясно еще представлял себе свои задачи и способы их осуществления. Не было ни серьезной политической организации пролетариата, ни широких профессиональных союзов и кооперативных товариществ...» ³.

Конечно, Франция была в это время одной из ведущих капиталистических стран, но уровень ее производительных сил не был настолько высок, чтобы можно было говорить о близости социалистического переворота. Капитализм еще не развернул всех своих экономических возможностей. Крупная промышленность была только в зародыше. Крестьянство и мелкая буржуазия городов играли крупную роль в стране. Рабочий класс, даже в столице, состоял преимущественно из ремесленников, кустарей пли же рабочих, занятых в небольших, карликовых предприятиях.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 143.

² И. В. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 537.

³ В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 113.

Пролетариат еще не был объединен на крупных заводах и фабриках, что, например, уже имело место в Англии. Эта организационная слабость французского пролетариата существенно препятствовала его политическому сплочению.

Пролетариат не был подготовлен к серьезным боям, потому что не имел своей революционной рабочей партии, не имел крепких профессиональных и кооперативных организаций и, кроме того, не был достаточно идеологически подготовлен к революционной борьбе.

Накануне Коммуны и во время Коммуны рабочий класс инстинктивно добивался создания всякого рода массовых организаций (Центральный комитет 20 округов, Федерация национальной гвардии и пр.), но все это не возмещало отсутствия крепкой революционной рабочей партии. Массовые организации Парижа могли бы приобрести неизмеримо более решающее значение, если бы налицо была ведущая революционная партия, руководящая всеми другими организациями. Но такой партии не было. Не было даже мысли о необходимости иметь такую партию.

Одно это указывало на слабость идеологической подготовки рабочего класса. Теории, которыми жил французский пролетариат, носили мелкобуржуазный характер, хотя и пользовались социалистической терминологией. Научный социализм Маркса и Энгельса имел во Франции еще мало сторонников. Мелкобуржуазные теории прудонистов, бланкистов, якобинцев держали в плену даже самых передовых рабочих Франции. Маркс указывал, что «Интернационал во Франции, к несчастью, воздерживался от участия в политике, и движение (т. е. Коммуна. — П. К.) потерпело поражение вследствие недостаточной подготовки» ¹.

Рабочий класс не имел ясной программы и тактики. Социалистическая революция, к которой бессознательно стремилась масса, рисовалась рабочим в какой-то весьма неопределенной форме. Не было ясности ни в основных требованиях — например, по вопросу о ликвидации капитализма, — ни в ближайших задачах. Рабочий класс смутно представлял себе пути достижения своих целей, свою стратегию и тактику.

Пролетариат неясно представлял себе и вопрос о резервах, на которые он мог рассчитывать. Проблема взаимоотношений рабочего класса с крестьянством и с городской мелкой буржуазией была совершенно не разработана. На конгрессах Интернационала значительная часть французской делегации возражала против общественной формы крестьянского труда и стояла на позициях мелкого индивидуального хозяйчика.

Настоящих связей с крестьянством рабочий класс не имел. Не было и речи о гегемонии рабочего класса, ведущего за собой крестьянскую массу.

Поэтому вопрос о средних слоях — о крестьянстве прежде всего — был совершенно не разработан. Рабочие организации неясно представляли, какой лозунг дать крестьянству в интересах совместной борьбы против капитализма.

¹ «Лондонская конференция Первого Интернационала 1871 г.», М. 1936, стр. 64.

Правительство национальной обороны, а затем правительство Тьера сумели отвоевать на свою сторону важнейшую силу страны — крестьянство. Правительство использовало клеветнические слухи о том, что коммунары (и рабочие вообще) хотят общей дележки земли и имущества. Оно использовало борьбу парижских рабочих против пруссаков во время осады, чтобы изобразить рабочих столицы главными виновниками затяжки войны. Оно нагло лгало в своих депешах и афишах, распространяя слухи о грабежах, насилиях, расстрелах, якобы производимых коммунарами. Попы толковали крестьянам о кощунстве коммунаров, о святотатстве рабочих, отнимающих божьи храмы и изгоняющих из столицы попов, монахов и монахинь.

Коммуна не успела и не сумела протянуть руку крестьянству. А эксплуатирующие классы сумели привлечь крестьянство на свою сторону.

«Революции 1848 г. и 1871 г. во Франции погибли, главным образом, потому, что крестьянские резервы оказались на стороне буржуазии. Октябрьская революция победила потому, что она сумела отобрать у буржуазии ее крестьянские резервы, она сумела завоевать эти резервы на сторону пролетариата и пролетариат оказался в этой революции единственной руководящей силой миллионных масс трудового люда города и деревни» ¹.

В борьбе против рабочего класса и его нового государства сплотились все эксплуататорские классы: буржуазия, помещики, все слои, тесно связанные с этими классами, — буржуазная интеллигенция, все заправилы бюрократически-военного аппарата (чиновники, военные, попы и пр.). Более того, их энергично поддерживали эксплуататорские классы других стран, прежде всего Германии.

Прусская интервенция, активная помощь пруссаков Тьеру в борьбе против Коммуны сыграли крупнейшую роль в деле поражения Коммуны. Не будь прусской армии у стен Парижа и оккупации десятков департаментов иноземными полчищами, Коммуна могла бы сомкнуться с рабочими районами Франции, могла бы бороться с гораздо большим успехом.

Буржуазия Франции поспешила столковаться с недавними врагами ради победы над своим рабочим классом. Ленин писал: ««Мы», пролетарии, видели десятки раз, как буржуазия предает интересы свободы, родины, языка и нации, когда встает пред ней революционный пролетариат. Мы видели, как французская буржуазия в момент сильнейшего угнетения и унижения французской нации предала себя пруссакам, как правительство национальной обороны превратилось в правительство народной измены, как буржуазия угнетенной нации позвала на помощь к себе солдат угнетающей нации для подавления своих соотечественников-пролетариев, дерзнувших протянуть руку к власти»².

Активная помощь пруссаков версальцам имела еще то значение, что создалось своего рода соревнование между правительством Тьера и Бисмарком: кто сможет скорее и беспощаднее разгромить рабочее правительство. Бисмарк сам жаждал показать Европе, как расправляются пруссаки с рабочими в центре Франции. Тьер мечтал сохранить эту «славу» за собой. Совместными усилиями экплуататорскпе классы Франции и Пруссии задушили пролетарскую диктатуру 1871 года.

¹ И. В. Сталин, Соч., т. 6, стр. 363.

² В. И. Ленин, Соч., т. 6, стр. 419—420.

Железная блокада пруссаков и версальцев изолировала красную столицу от всей Франции, и Париж не смог опереться на рабочие резервы, которые находились в разных частях страны, и тем более на Крестьянство.

Революционные силы департаментов, где были расквартированы прусские войска, конечно, не могли развернуть никакой активности в пользу Коммуны. Получалось дробление нации на отдельные части. Часть Франции была, таким образом, в руках неприятелей, а другая часть, остававшаяся во власти правительства Тьера, была отрезана от столицы. В столице развевался красный флаг, в оккупированных департаментах хозяйничали завоеватели под прусским флагом, а в остальных департаментах правительство Тьера мобилизовало силы против рабочей власти. Единство нации было резко нарушено, и это тоже мешало сплочению рабочих и революционных сил страны.

Но были и другие обстоятельства, осложнявшие борьбу Парижской коммуны за власть. Рабочий класс Франции в эти месяцы войны и оккупации был раздроблен. Часть рабочих ушла в армию, ушла в мобильную и национальную гвардию. Значительная часть была безработной. Развал и застой промышленности и торговли тяжело сказались на рабочем классе. Многие рабочие (особенно, связанные с деревней, например, строительные рабочие) уходили из городов, другие деквалифицировались. Голод, безработица, тяжелые лишения рабочего класса, особенно сильно ощущавшиеся в Париже, ослабляли организованность пролетариата.

Надо учесть и ошибки, сделанные самой Парижской коммуной.

Одной из ошибок французских социалистов в тот период была попытка соединить интересы рабочего класса с интересами других враждебных ему классов во имя национальной обороны. Ленин писал в «Уроках Коммуны»: «... глубокие изменения совершились со времени Великой революции, классовые противоречия обострились, и если тогда борьба с реакцией всей Европы объединяла всю революционную нацию, то теперь пролетариат уже не может соединять свои интересы с интересами других, враждебных ему классов; пусть буржуазия несет ответственность за национальное унижение — дело пролетариата бороться за социалистическое освобождение труда от ига буржуазии» ¹.

Даже после создания Коммуны рабочий класс питал иллюзии о возможности мирного перехода к новому социальному строю, без ожесточенной борьбы против эксплуататоров. Как мы указывали, документы и газеты Коммуны но раз говорили о возможности сближения, объединения и слияния классов.

Рабочий класс Франции еще не достиг такого уровня классового сознания, чтобы чувствовать себя силой, противопоставленной всем другим классам. Поэтому и во всех своих действиях рабочее правительство Коммуны проявляло известную слабость по отношению к эксплуатирующим классам. «Пролетариат остановился на полпути: вместо того, чтобы приступить к «экспроприации экспроприаторов», он увлекся мечтами о водворении высшей справедливости в стране, объединяемой общенациональной задачей...»² В другом месте Ленин говорил: «Коммуна, к сожалению, слишком медлила с введением социализма» ³.

¹ В. И. Ленин, Соч., т. 13, стр. 437—438.

² Там же, стр. 438.

³ В. и. Ленин, Соч., т. 24, стр. 33.

Пролетариат сделал крупнейшую ошибку, не захватив Французского банка — цитадели буржуазной мощи и опоры контрреволюции в центре столицы. Он не посягнул также ни на другие банковые и тому подобные учреждения, ни на крупные промышленные предприятия, ни на правления железных дорог и т. п.

Другую ошибку Парижской коммуны Ленин характеризовал так: «...излишнее великодушие пролетариата: надо было истреблять своих врагов, а он старался морально повлиять на них, он пренебрег значением чисто военных действий в гражданской войне и вместо того, чтобы решительным наступлением на Версаль увенчать свою победу в Париже, он медлил и дал время версальскому правительству собрать темные силы и подготовиться к кровавой майской неделе» ¹.

Коммуна была снисходительна к своим классовым врагам. Она не приняла никаких особых мер против них. Закон о заложниках почти не применялся. Расстрел нескольких десятков заложников был осуществлен лишь в самые последние дни Коммуны. Против шпионов, предателей, трусов, дезертиров не были применены жесткие меры. Агенты Тьера и контрреволюционные журналисты спокойно фланировали по парижским улицам. Значительная часть членов Коммуны возражала против решительных мер, проводимых Комиссией общественной безопасности. О массовом терроре против своих врагов Коммуна даже не говорила.

Что означает замечание Ленина о пренебрежении Коммуной чисто военными действиями в гражданской войне? Прежде всего то, что Коммуна не в достаточной мере занималась военными делами. По существу вся организационная структура Коммуны должна была быть построена применительно к военной борьбе. В этом была суть дела. Между тем не было ни ведущего центра, целиком занятого военным делом, не было сколько-нибудь правильной военной организации (военные функции выполняли Исполнительная комиссия, Военная комиссия, военная делегация, Центральный комитет национальной гвардии и др.).

Организация боевой силы имела величайшие дефекты, поэтому наличие боевых единиц на фронте было значительно меньше, чем списочное число их.

Не были в полной мере использованы технические военные ресурсы (артиллерия, ружья «шаспо» и пр.).

Наконец, и сама политика Коммуны в недостаточной мере считалась с поенными задачами, например не были приняты меры к лучшему снаряжению и питанию гвардейцев на боевых позициях. Получалось так, что тыловые части и всякого рода люди, уклонявшиеся от боевых заданий, находились в лучших условиях, чем солдаты на боевых линиях.

В основе военной политики Коммуны с первых дней лежала ошибочная, губительная тактика обороны. Мы указывали в соответствующей главе, что национальная гвардия легко могла бы завладеть Версалем в первые же дни революции. Даже в середине апреля этот момент еще не был упущен (примерно до 20-х чисел апреля, до прибытия в Версаль 4-го и 5-го корпусов). Но Коммуна не предпринимала наступательных действий, она не делала никаких вылазок, не организовывала партизанских отрядов (например, для нарушения коммуникаций врага, для разведки, для внезапных нападений и пр.).

¹ В. И. Ленин, Соч., т. 13, стр. 438.

Пассивная оборона — гибель для всякого восстания.

Слабая организованность была типична и для Коммуны в целом. Не было твердого центра власти. Декреты исполнялись с промедлением. Не было достаточной твердости при выполнении намеченных решений. Иначе говоря, не было настоящей диктатуры. Все это тоже объяснялось главным образом отсутствием единой, крепкой пролетарской партии. Без нее рабочее правительство не имело настоящего хребта.

Среди вождей Коммуны было к тому же несколько влиятельных людей, которые тянули к старым мелкобуржуазным традициям бывшего якобинства или затхлого прудонизма. Были люди революционной фразы, губившие всякое дело, которое им поручалось.

Но главное, как указывал Ленин, у Коммуны не хватило времени чтобы осуществить те планы и надежды, которые носил в своем сердце парижский пролетариат. Едва Коммуна успела приступить к слому бюрократически-военной государственной машины и к первым социальным мероприятиям, как она уже встала лицом к лицу с вооруженной контрреволюцией, с армией Тьера. Военная борьба поглотила все силы Коммуны, и большей части своих социально-экономических мероприятий она уже не успела осуществить.

В тяжелейших условиях Парижская коммуна боролась 72 дня против вражеских сил, превосходивших ее в десятки раз. Она погибла, но подготовила почву для будущей победы социализма.

§ 3. Значение Парижской коммуны

30 мая 1871 г. Маркс прочел Генеральному совету Интернационала свой манифест, в котором дал гениальную оценку сущности Парижской коммуны. По словам Энгельса, в этом произведении «... историческое значение Парижской коммуны было изображено краткими, сильными чертами, но с такой меткостью и — главное — верностью, каких не достигала вся последующая обширная литература по этому вопросу» ¹.

Манифест Маркса был тогда же переведен на несколько языков, напечатан в ряде газет и в отдельных изданиях. Он произвел, как писал Маркс 18 июня 1871 г. Кугельману, «чертовский переполох» ².

Выступление Маркса и оценка им Парижской коммуны вызвали самые разнородные суждения. Все эксплуататорские классы увидали, что в лице Коммуны восстал рабочий класс, который хочет создать свою власть. Поэтому они обрушились на Коммуну с особой злобой.

Правительственная комиссия писала о восстании 18 марта следующее: «Мы присутствуем перед новым вторжением варваров; они не у наших ворот, а среди нас, в наших городах, у нашего очага... они действуют путем убийств и поджогов... они нападают не только на собственность и семью (на эту основу общества), они покушаются на существование бога» ³. Комиссия подчеркивала, что Коммуна — не восстание, а «социальная война», которая «обрушилась не только на форму правления, но и на самые условия существования всего общества» ⁴.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. II, стр. 84.

² К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 126.

³ «Enquete», v. I, р. 187.

⁴ Ibidêm., p. 2—3.

И в 1872 г. герцог Ноайль, распределяя во Французской академии премии, счел нужным помянуть коммунаров: «Ради какой цели они восстали? Для того, чтобы разрушить все общество, чтобы уничтожить бога, семью, собственность».

Десятки книг, статей, речей повторяли на разные лады такого рода обвинения.

Некто Морен писал в своей книге: «Дело Коммуны состояло только в разрушении и уничтожении; ее политическая система была лишь смешным подражанием, ее экономические реформы были абсурдны и смехотворны, в управлении она не сумела ничего сделать, кроме сохранения того, что было; она замыкалась в туманные теории, и объявленная ею «прекрасная» социальная программа не была выполнена» ¹.

И разные Дю Каны, д'Арзаки, Руссэ, Сарсе, Эрнесты Додэ Ал. Дюма и т. п. говорили и писали в таком же духе.

С большим мужеством профессор Бизли в газете «Bee-hive» в ряде статей защищал Коммуну. Эта газета, выдававшая себя за рабочую газету, травила Коммуну, как и вся буржуазная английская печать. Буквально после каждой статьи Бизли газета помещала по нескольку яростных статей против коммунаров и резких нападок против Бизли. Маркс писал Бизли: «...Ваше сотрудничество в «Beehive»—слишком большая жертва, которую Вы приносите правому делу» ².

Бизли из номера в номер повторял о героизме и доблести парижских рабочих: «Рабочие всех стран могут гордиться блестящими качествами, проявленными их парижскими братьями: их храбрость, терпеливость, порядок, дисциплина, смекалка, ум — поистине изумительны» ³. «Парижские рабочие, видимо, остались такими же, какими они были в 1789 г., — эти люди имеют свою веру и готовы умереть за нее... Парижские рабочие спасли свою честь и восстановили притязания Парижа быть первым городом Европы... Коммуна провозгласила будущую программу для Франции, а также и для Германии» ⁴.

Профессор Бизли не был одинок. В английском журнале «The Fortnightiy Review» мы находим яркую статью английского публициста Фр. Гаррисона (1831—1923), последователя О. Конта, председателя английского позитивистского общества, положительно оценивавшего деятельность Парижской коммуны. Гаррисон отмечал историческую роль Коммуны. Революция Коммуны (статья так и названа «The Revolution of the Commune») — самый крупный кризис XIX в. Коммуна ставит вопрос о «возрождении нашей социальной жизни». Чисто политические мероприятия уже недостаточны. Вопрос идет о новом социальном строе. «Народ Франции, как это уже не раз было в ее истории, спас страну, погибавшую из-за ошибок ее правителей... Париж снова стал истинным центром политического прогресса... Принципы Коммуны обойдут всю Европу и в конце концов преобразят все основы общества»⁵.

Гаррисон с возмущением опровергал гнусные выдумки газет о кражах и убийствах во время Коммуны и добавлял: «Капитал, как и рабство, во время паники туп и жесток» ⁶.

¹ G. Morin, Histoire critique de la Commune, P. 1871, p. 278.

² К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVI, стр. 120.

³ «Bee-hive», 1/IV 1871.

⁴ Ibidem, 15/IV 1871

⁵ «The Fortnightly Review», v. IX, 1871, p. 557.

⁶ Ibidem, p. 558.

Он дал такую оценку сил революции: инсургенты — это в первую очередь рабочие и затем торговцы и интеллигенты. Он высоко оценил ведущую группу коммунаров. «Правительство Коммуны... было самым способным революционным правительством последнего времени. Коммуна была организована с необыкновенным искусством. Общественные службы работали успешно» ¹.

Говоря о задачах Коммуны, Гаррисон совершенно правильно отмечал что народ вовсе не собирался умирать за муниципальные права Парижа. Он хотел коренной перестройки общества. Он мечтал через коммуны создать настоящее национальное единство и больше того — международное братство. «Борьба за Коммуну была на деле борьбой за новую социальную систему, о которой мечтали рабочие»².

Гаррисон формулировал принципы Парижской коммуны в пяти пунктах. Первый принцип — республика. Но под этим словом рабочие разумели систему учреждений, подответственных народу, без всяких классовых или имущественных привилегий. По их мнению, республика — это «правительство, сверху донизу проникнутое духом общественного долга, рассматривающее себя слугой народа, существующее ради блага народа»³. Это замечание Гаррисона чрезвычайно метко формулировало понимание республики парижской массой.

Второй принцип Коммуны Гаррисон видел в отрицании догмы всеобщего голосования. Это замечание не совсем правильно. Против всеобщего голосования в известной мере выступали бланкисты, но большинство членов Коммуны скорее злоупотребляло чрезмерной приверженностью к принципу всеобщего голосования.

Третий принцип, формулированный Гаррисоном, — это непосредственное, прямое управление, без парламентской рутины. Парижская коммуна была деловой комиссией, непосредственно всем управляющей. «Совет (Коммуны.— П. К.) был комитетом действия, а не поприщем для адвокатов». Политический разум рабочих показал, по словам Гаррисона, что парламент — место болтовни. «Время парламентов прошло» ⁴.

Это тоже было точное и правильное замечание, особенно выразительное в устах англичанина.

Четвертый принцип Коммуны Гаррисон видел в уничтожении постоянной армии.

Наконец, пятый, важнейший, принцип Гаррисон формулирует так: рабочие взяли себе функции правительства. Основная суть Парижской коммуны именно в том, что «в первый раз в современной Европе рабочие ведущей столицы континента создали настоящее правительство во имя нового социального строя» ⁵. При этом рабочие показали себя здравыми политиками. «Ничто так не обнадеживает в этом движении и, конечно, ничто так не озлобляет врагов Коммуны, как блестящие успехи, с которыми простые рабочие руководили крупной столицей» ⁶.

¹ «The Fortnightly Review», v. IX, 1871, p. 559.

² Ibidem, p. 569.

³ «The Fortnightly Review», p. 570.

⁴ Ibidem, p. 572.

⁵ Ibidem, p. 577.

⁶ Ibidem, p. 573.

Блестящая статья Гаррисона (он лично знал Маркса и был связан с людьми, близкими к Марксу) показывает, что среди радикальных журналистов Англии были люди, понимавшие величайшее значение Парижской коммуны.

Надо указать также на статью американского публициста Линтона, опубликованную в сентябрьском номере журнала «The Radical» (Бостон 1871 г.). Этот журнал был посвящен главным образом темам религиозного воспитания, и тем более неожиданным было выступление Линтона в защиту Коммуны. Опровергая лживые сообщения реакционных газет о Парижской коммуне (о которых мы уже упоминали в одной из предыдущих глав), Линтон писал: «Это было восстание рабочего класса против долголетней наглой узурпации власти»¹.

Линтон сожалел, что Коммуна была изолирована от других городов, но заявлял, что кровь парижских рабочих была пролита не даром. Париж снова дал образец героизма, смелости и преданности делу человечества. Линтон писал: «Я хотел бы быть скорее с Делеклюзом в окровавленном Париже, чем с кайзером в его триумфальной колеснице. Слава побежденной Коммуне!» ²

Такие заявления были в Соединенных Штатах не единичны.

Бакунисты сделали все, чтобы исказить сущность Парижской коммуны. Бакунин писал: «Я — сторонник Парижской коммуны в особенности потому, что она была смелым, ясно выраженным отрицанием государства»³.

Бакунин продолжал твердить об опасности централизованной власти, диктатуры. Он извлекал из опыта Парижской коммуны те старые прудонистские идеи, которые губили дело Коммуны. Как ни травила буржуазная печать Парижскую коммуну, повсюду первый опыт диктатуры пролетариата вызывал горячее сочувствие, тяжелую боль и надежду на будущую победу и в рабочей среде и среди демократической интеллигенции.

В «Замечаниях о конспекте учебника новой истории» И. В. Сталина, С. М. Кирова и А. А. Жданова период новой истории от франко-прусской войны и Парижской коммуны до победы Октябрьской революции в России характеризуется прежде всего тем, что это был «период начавшегося упадка капитализма, первого удара по капитализму со стороны Парижской коммуны...» ⁴

Этот удар был нанесен прежде всего благодаря тому, что парижские рабочие свергли буржуазное правительство и овладели властью. Сейчас же после Лондонской конференции Интернационала 1871 г. Маркс сказал в своей речи, посвященной семилетию I Интернационала (26 сентября): «...Коммуна была завоеванием политической власти рабочим классом... Коммуна не смогла утвердить новую форму классовой власти». И, намечая пути для уничтожения капитализма, Маркс говорил: «...возникает необходимость в пролетарской диктатуре, а первым условием этого будет пролетарская армия»⁵.

¹ «The Radical», p. 92.

² Ibidem, p. 103.

³ M. Бакунин, Парижская коммуна и понятие о государственности, Избр. соч., т. IV, стр. 252.

⁴ «К изучению истории», сборник, Партиздат, 1937, стр. 26.

⁵ «Лондонская конференция Первого Интернационала», Партиздат, 1936, стр. 205.

Маркс и Энгельс неоднократно подчеркивали всю историческую важность того, что рабочий класс Парижа два месяца держал политическую власть в своих руках. В предисловии к «Манифесту Коммунистической партии» (1872г.) Маркс и Энгельс отмечали, что единственная поправка, которую надо было бы сделать в «Манифесте», вызывалась именно опытом Парижской коммуны. Они писали: «В особенности Коммуна доказала, что «рабочий класс не может просто овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ход для своих собственных целей»» ¹.

Опыт Коммуны дал Марксу и Энгельсу конкретный материал для характеристики диктатуры пролетариата — этого нового, пролетарского государства. Основная особенность Парижской коммуны — поголовное вооружение народа — отмечается Марксом как главнейшая черта пролетарской диктатуры; создание пролетарской армии — первое условие диктатуры пролетариата.

Парижские рабочие не только захватили власть, но своим творческим, героическим опытом показали, как надо строить рабочее государство; на это не смела покуситься никакая другая революция до Коммуны.

В тезисах к первому конгрессу Коммунистического Интернационала Ленин писал о значении Коммуны: «...она сделала попытку разбить, разрушить до основания буржуазный государственный аппарат, чиновничий, судейский, военный, полицейский, заменив его самоуправляющейся массовой организацией рабочих, которая не знала разделения законодательной и исполнительной власти». И одновременно она показала «...историческую условность и ограниченную ценность буржуазного парламентаризма и буржуазной демократии...»²

Коммуна отбросила парламентаризм и создала свою форму власти на основе пролетарской демократии, в интересах эксплуатируемого большинства, против эксплуататоров. Именно говоря о разрушении старой, буржуазной машины и создании государства нового типа, Ленин писал: «Парижская Коммуна сделала первый всемирно-исторический шаг по этому пути, Советская власть — второй» ³.

Учитывая опыт Парижской коммуны, Ленин сейчас же после февральской буржуазно-демократической революции подчеркивал, что рабочий класс в нашей стране должен создавать не парламентскую республику, а государство, «прообраз которого дала Парижская коммуна»³.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, соч.. т. XIII, ч. II, стр. 461.

² В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 437.

³ Там же, стр. 444.

В статье «О двоевластии», характеризуя Советы рабочих и солдатских депутатов, Ленин писал:

«Эта власть — власть того же типа, какого была Парижская коммуна 1871 года. Основные признаки этого типа: 1) источник власти — не закон, предварительно обсужденный и проведенный парламентом, а прямой почин народных масс снизу и на местах, прямой «захват», употребляя ходячее выражение; 2) замена полиции и армии, как отделенных от народа и противопоставленных народу учреждений, прямым вооружением всего народа; государственный порядок при такой власти охраняют сами вооруженные рабочие и крестьяне, сам вооруженный народ; 3) чиновничество, бюрократия либо заменяются опять-таки непосредственной властью самого народа, либо по меньшей мере ставятся под особый контроль, превращаются не только в выборных, но и в сменяемых по первому требованию народа, сводятся на положение простых уполномоченных; из привилегированного слоя с высокой, буржуазной, оплатой «местечек» превращаются в рабочих особого «рода оружия», оплачиваемых не выше обычной платы хорошего рабочего.

В этом и только в этом суть Парижской коммуны, как особого типа государства» ¹.

Парижская коммуна впервые показала, что пролетарское государство должно строиться не по шаблону буржуазного парламентаризма, не по типу парламентской республики, а совсем иным образом. Вместо парламента Парижская коммуна создала деловой орган лласти, непосредственно руководивший работой, тесно связанный через всевозможные организации с народной массой.

Об этой форме государственной власти Маркс указывал в 70-х годах, что не парламентарная республика, а политическая организация типа Парижской коммуны является наиболее целесообразной формой диктатуры пролетариата.

Однако опыт Парижской коммуны и высказывания Маркса были забыты социал-демократами. Только в трудах Ленина, который опирался на теоретические высказывания Маркса, на опыт Парижской коммуны и двух русских революций, было заново обосновано учение об особой, непарламентской форме пролетарского государства. Была выдвинута новая форма политической организации общества — Советы.

То, что Парижская коммуна создала новый тип государства, было ее величайшим историческим завоеванием.

Как только рабочие захватили власть, они должны были вплотную заняться вопросом о своем экономическом положении в капиталистической системе, т. е. о разрушении самого буржуазного строя. «Но в современном обществе пролетариат, порабощенный капиталом экономически, не может господствовать политически, не разбивши своих цепей, которые приковывают его к капиталу. И вот почему движение Коммуны должно было неизбежно получить социалистическую окраску, т. е. начать стремиться к ниспровержению господства буржуазии, господства капитала, к разрушению самых основ современного общественного строя»².

Захват власти рабочими Парижа и социалистические тенденции Коммуны воодушевили рабочих всех стран.

Мировой пролетариат смог использовать и другой важный урок Парижской коммуны — опыт превращения войны между двумя капиталистическими странами в войну гражданскую, во имя захвата власти пролетариатом. В манифесте большевистской партии «Война и российская социал-демократия» в начале первой мировой империалистической войны Ленин писал: «Превращение современной империалистской войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг, указываемый опытом Коммуны...»¹

Опыт Коммуны был широко использован пролетариатом России а борьбе за диктатуру пролетариата под руководством В. И. Ленина.

¹ В. И. Ленин, Соч., т. 24, стр. 19—20.

² В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 112.

³ В. И. Ленин, Соч., т. 21, стр. 17.

Несмотря на поражение, Коммуна всколыхнула рабочее движении в Европе. Уроки Коммуны широко обсуждались на рабочих собраниях, в секциях Интернационала. Положительные и отрицательные моменты в деятельности Коммуны учитывались для будущих пролетарских боев.

Коммуна, несмотря на поражение, подняла дух рабочих всех стран показав мощь рабочего движения и перспективы будущего. Она разбудила отсталые слои рабочего класса.

Опыт Коммуны особенно ясно показал всю необходимость создания политической рабочей партии. На Лондонской конференции I Интернационала Маркс указывал, что Интернационал всегда требовал, чтобы «рабочие занимались политикой». Энгельс говорил, что проповедовать рабочим «...воздержание от политики означало бы толкать их в объятия буржуазной политики Воздержание от политики совершенно невозможно, особенно после Парижской коммуны, поставившей в порядок дня политическое действие пролетариата».

Энгельс указывал, что цель рабочей борьбы — политическое господство пролетариата, к которому можно прийти только через революцию, через подготовку рабочего класса к политическим действиям. «Политика же, которую следует вести, это — рабочая политика; надо, чтобы рабочая партия конституировалась не как хвост той или иной буржуазной партии, а как партия независимая, у которой своя собственная цель, своя собственная политика» ¹.

Именно Коммуна усилила тягу рабочего класса Франции (и ряда других стран) к созданию политической рабочей партии. Опыт Коммуны показал, что без наличия самостоятельной революционной партии пролетариат не может одержать победу.

История коммунистической партии учит прежде всего, что победа пролетарской революции, победа диктатуры пролетариата невозможна без революционной партии пролетариата, свободной от оппортунизма, непримиримой в отношении соглашателей и капитулянтов, революционной в отношении буржуазии и ее государственной власти.

История партии учит, что оставить пролетариат без такои партии — значит оставить его без революционного руководства, оставить же его без революционного руководства — значит провалить дело пролетарской революции.

Практика Коммуны выявила всю несостоятельность существовавших социалистических течений — прудонизма и бланкизма.

«...Коммуна была могилой прудоновской социалистической школы...

Не лучшая участь постигла и бланкистов» ².

¹ «Лондонская конференция I Интернационала», М. 1936, стр. 66, 68—71.

² К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. II, стр. 92.

Прудонизм учил рабочих избегать политической борьбы, а рабочие Парижа самым активным образом включились в политику вплоть до борьбы за власть. Прудонизм отрицал государство и государственную власть, а рабочие (в том числе и прудонисты) создали свое государство и активно использовали государственную власть в интересах рабочего класса. Прудонизм не признавал никаких законодательных мер для улучшения экономического положения рабочих, а рабочие Коммуны провели ряд мер такого рода. Итак, рабочие, даже зараженные прудонистскими теориями, шли против своего учителя, а если что и делали в его духе, так это приводило к самым печальным последствиям (например, отказ от захвата Французского банка).

В практике революционной борьбы теория прудонизма полностью обанкротилась. После Коммуны рабочие уже не хотели идти под жалким, запятнанным прудонистским знаменем.

Бланкизм тоже оказался теорией, которая не выдержала революционного испытания. Прежде всего обанкротилась идея заговорщичества. Опыт парижских рабочих показал, что не путем заговоров, а только на основе массового движения пролетариат может захватить власть, что только на основе массовых организаций и активности масс можно создать и укрепить пролетарскую диктатуру.

Поэтому бланкизм не выполнил существенной задачи, которая стояла перед рабочими, — создания крепкой централизованной диктаторской власти. Наряду с этим бланкизм не осуществил и других необходимых мероприятий в деле решительного обуздания эксплуататорских элементов.

Таким образом, и эта теория не могла удовлетворить рабочих. Правда, в отличие от прудонизма, который стал чисто буржуазной теорией, бланкисты после Коммуны пытались ближе подойти к научному социализму Маркса и Энгельса. Критикуя программу группы 33 бланкистов (1874 г.), Энгельс отмечал, например, что, несмотря на ряд грубых ошибок, «...нельзя не видеть в этой программе существенного шага вперед. Это первый манифест, в котором французские рабочие присоединяются к современному немецкому коммунизму» ¹.

Прудонизм и бланкизм как теории обанкротились. После Коммуны идеи научного социализма, учение Маркса—Энгельса, стали захватывать все новые и новые слои французского пролетариата. Энгельс писал в 1884 г.: «...Коммуна была могилой старого, специфически французского социализма, но в то же время и колыбелью нового для Франции международного коммунизма» ².

Так Коммуна помогла укреплению марксистской теории, которая одна могла обеспечить дальнейшие успехи борьбы рабочих.

Коммуна дала рабочим и другой урок: «...она рассеяла патриотические иллюзии и разбила наивную веру в общенациональные стремления буржуазии» ³.

Рабочие наглядно увидели, что эксплуататорские классы готовы продать родину, лишь бы сохранить систему эксплуатации и обуздать рабочий класс. Они увидели, как буржуазия протянула руки к господствующим классам враждебного государства, которое оккупировало их родину, чтобы совместными усилиями подавить рабочую революцию. Никогда цинизм буржуазии не проявлялся так открыто. Рабочие доказали, что только они по-настоящему любят свою страну; они увидели, что для господствующих классов родина — только выгодный товар.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XV, стр. 230

² К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVII, стр. 422

³ В. И. Ленин, Соч., т. 33, стр. 439.

Коммуна показала рабочим всего мира, что буржуазия пойдет на всякие зверства, на всякий террор, чтобы не дать рабочим возможности удержать власть в своих руках. Кровавая майская неделя, как кровавая река, разделила рабочий класс и буржуазию. Иллюзии сближения, соединения, сплочения всех классов исчезли в рабочем классе Франции. На ненависть буржуазии к рабочим рабочие отвечали ненавистью к своим эксплуататорам.

Опыт Коммуны показал рабочим, как важно завоевать средние слои, и особенно крестьянство, на свою сторону и оторвать их от господствующих классов. Городская мелкая буржуазия в известной мере шла за рабочими Парижа, но с крестьянством Коммуна не успела связаться.

В. И. Ленин, учитывая опыт Парижской коммуны, дал мировому пролетариату образцы стратегии и тактики по отношению к крестьянству, к средним слоям. Коммуна «показала силу гражданской войны» и «научила европейский пролетариат конкретно ставить задачи социалистической революции» ¹.

Подводя итоги первой русской революции, Ленин указывал, что «...русский пролетариат должен был прибегнуть к тому же способу борьбы, которому начало дала Парижская коммуна, — к гражданской войне». «Бывают моменты, — указывал Ленин, — когда интересы пролетариата требуют беспощадного истребления врагов в открытых боевых схватках. Впервые показал это французский пролетариат в Коммуне и блестяще подтвердил русский пролетариат в декабрьском восстании» ².

Впервые в истории рабочий класс в 1871 г. в течение нескольких недель боролся против регулярной армии буржуазии. Он увидал все гнусные приемы, какие применяют господствующие классы против рабочей власти, — мобилизацию всех военных и полицейских сил и всех военно-технических средств, шпионаж и подкуп, использование иноземной интервенции, обстрел столицы, расстрел пленных, дикий террор, клеветническую травлю в печати. Буржуазия применила все эти подлые приемы и в последующих боях против пролетариата и особенно в большом масштабе в борьбе против СССР.

Рабочие многих стран извлекли для себя уроки из гражданской войны 1871 г., например в 1905—1907 гг. и в 1917 г. в России, в период нашей гражданской воины. Опыт Коммуны показал, как важно вооружить рабочий класс, беспощадно бороться против врагов, создать крепкую пролетарскую армию, не допуская в нее эксплуататорских элементов, как надо использовать всю военную технику, создать железную дисциплину, широко поставить политическую работу в армии, связать армию с народной массой, вести смелую наступательную борьбу, отвоевывать на свою сторону крестьянство.

Коммуна наглядно показала пути пролетарской революции, выявила все основные проблемы, какие ставятся перед пролетариатом в момент захвата и удержания власти и в деле социалистического строительства.

¹ В. И. Ленин, Соч., т. 13, стр. 439.

² Там же, стр. 439—440.

Рабочий класс на опыте Коммуны понял, что только на основе массового движения он может захватить власть, что он должен разрушить буржуазную государственную машину и построить свое, рабочее государство и организовать все хозяйство и культуру на новых основах. Достижения Парижской коммуны и ее ошибки вооружали рабочий класс для новых боев.

Несмотря на жестокий террор, парижские рабочие сохранили светлую память о Коммуне. Когда, например, группа освобожденных участников Коммуны прибыла из Бреста в Париж, им устроили овацию на бульваре Сон Мишель и кричали: «Да здравствует Коммуна!» Автор-бонапартист, сообщающий этот факт, добавлял: «Коммунисты не скрывают своих надежд, они открыто восхваляют Коммуну в общественных местах, в омнибусах... Ненависть населения, рабочих против буржуазии проявляется при всяком подходящем случае; ярость и бешенство против армии дошли до крайнего предела; в офицеров и солдат ежедневно бросают камнями в буквальном смысле слова» ¹.

Для самой Франции борьба Коммуны привела к упрочению республиканского режима. Героическая борьба рабочих Парижа против монархических происков, несомненно, укрепила республиканские силы. После Коммуны никто уже не осмеливался открыто говорить о реставрации империи. Маркс и Энгельс отмечали, что борьба Парижской коммуны подорвала всякие монархические планы и обеспечила существование республики во Франции.

M. H. Покровский искажал историческую действительность, когда писал, что «разгром Коммуны был... фактическим поражением республики» (!?)².

Ленин в статье «Исторические судьбы учения Карла Маркса» писал: «Только геройству пролетариата обязана своим упрочением республика, т. е. та форма государственного устройства, в которой классовые отношения выступают в наиболее неприкрытой форме» ³.

Величайшее значение имело то, что Парижская коммуна ставила перед собой не узко национальные, местные цели, а величественную задачу — освобождение всех трудящихся мира от гнета капитализма. В день 21-й годовщины Коммуны Энгельс писал: «Историческое величие придал Коммуне ее в высшей степени интернациональный характер... Праздником пролетариата везде и всюду будет 18 марта» ⁴.

Велики были симпатии рабочих всех стран к Коммуне. Рабочее собрание в Женеве 15 апреля 1871 г. опубликовало свое обращение к Парижской коммуне, где говорилось: «В коммунальной революции 18 марта мы приветствуем появление рабочего класса на политической арене и начало эры социального преобразования... Братья и сестры Парижа, что бы ни случилось, ваше дело никогда не погибнет, потому что это дело всемирного освобождения рабочих... Громадный энтузиазм и горячие симпатии, которые вы вызвали у рабочих всех стран, показывают, что ваше дело не может погибнуть... Вы — пионеры социальной интернациональной революции» ⁵.

¹ Fidus (Eug. Loudun), «Journal de dix ans», P. 1886, p. 9—10.

² M. Покровский, «Франция до и после войны», Л. 1924, стр. 37.

³ В. И. Ленин, Соч., т. 18, стр. 545.

⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. II, стр. 283.

⁵ «L'Internationale» № 122, Brüxelles, 14 IV 1871.

Льежская секция Интернационала писала Коммуне: «Все сердца рабочих с вами».

Рабочий конгресс в Бельгии выражал уверенность, что Коммуна восстанет как победительница из пепла ¹.

Рабочие собрания и социалистические органы печати в Германии Италии, Швейцарии, Испании и в некоторых других странах приветствовали Парижскую коммуну как провозвестницу братского единения всех трудящихся. Когда Коммуна уже погибала, Маркс в своей речи на заседании Генерального совета 23 мая говорил: «Принципы Коммуны вечны и не могут быть уничтожены; они вновь и вновь будут заявлять о себе до тех пор, пока рабочий класс не добьется освобождения»².

Обдумывая пути создания нового, рабочего государства, Ленин с первых же дней после падения самодержавия выдвинул лозунг учета опыта Парижской коммуны. В «Письмах из далека» и в «Апрельских тезисах» он говорил о создании рабочего государства, «государства-коммуны», «...прообраз которого дала Парижская коммуна»³, и в гениальной работе «Государство и революция» подробно проанализировал опыт Парижской коммуны и форму рабочего государства, необходимую для пролетарской диктатуры.

Парижская коммуна и революция 1905—1907 гг. дали большевикам обобщенный марксистской теорией опыт, который помог русским рабочим в их борьбе за завоевание и упрочение диктатуры пролетариата.

На III съезде Советов (24 января 1918 г.) Ленин, сравнивая первые этапы Советской власти с опытом Парижской коммуны, говорил: «Французским рабочим пришлось заплатить небывало тяжелыми жертвами за первый опыт рабочего правительства, смысл и цели которого не знало громадное большинство крестьян во Франции.

Мы находимся в гораздо более благоприятных обстоятельствах, потому что русские солдаты, рабочие и крестьяне сумели создать аппарат, который об их формах борьбы оповестил весь мир,— Советское правительство». Ленин добавлял, что французские рабочие «... не имели аппарата, их не поняла страна, мы сразу же опирались на Советскую власть...» ⁴

Рабочие России сумели использовать создавшуюся историческую обстановку для победоносной революции и укрепления диктатуры пролетариата.

Советская власть — новый тип государства — была создана пролетариатом России под гениальным руководством Ленина. И многие особенности Коммуны, социалистические по своему характеру, но существовавшие тогда лишь в зародышевой форме, развернулись в советской системе в полной мере.

Идеи Коммуны о пролетарской диктатуре, об интернационализме, о разрушении буржуазной государственной машины и создании нового типа государства, о строительстве пролетарской армии, о новой системе заработной платы были полностью осуществлены в советское время.

¹ «L'Internationale», № 123 et № 125.

² «Первый Интернационал в дни Парижской коммуны», стр. 65.

³ В. И. Ленин, Соч., т. 24, стр. 6, примечание.

⁴ В. И. Ленин, Соч., т. 26, стр. 413—414.

Советская власть осуществила то, что Коммуна не сумела и не смогла выполнить, — полную экспроприацию эксплуататорских классов, вовлечение крестьянства в социалистическое строительство под руководством пролетариата, коренное переустройство всех отраслей хозяйства.

«Республика Советов является... той искомой и найденной, наконец, политической формой, в рамках которой должно быть совершено экономическое освобождение пролетариата, полная победа социализма.

Парижская Коммуна была зародышем этой формы. Советская власть является ее развитием и завершением» ¹.

Под руководством великой партии коммунистов, партии Ленина Советский Союз осуществил мечту, за которую героически боролись и погибали в 1871 году революционные пролетарии Парижа под красный знаменем Коммуны.

¹ И. В. Сталин, Соч., т. 6, стр. 122.